Верховный Суд разъяснил упрощенный порядок возбуждения дела о банкротстве в случае, когда кредитор не является кредитной организацией, но его требования возникли из кредитных отношений.
По мнению экспертов «АГ», высшая судебная инстанция, продолжая перестраивать практику по упрощенному порядку введения процедуры банкротства, впервые сформулировала свою позицию в случае, когда дело о банкротстве возбуждается лицом, исполнившим обязательства по кредитному договору за должника на основании соглашения.
Коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ 24 октября вынесла Определение № 305-ЭС-10166, в котором указала, что для обращения в суд с заявлением о банкротстве должника судебный акт о взыскании задолженности по обязательству из кредитного договора не требуется.
Как указано в документе, ООО «Прайд» в августе 2016 г. заключило с банком кредитный договор, в соответствии с которым заемщику была открыта кредитная линия с лимитом в 100 млн руб. на срок до года. В марте 2017 г. заемщик заключил соглашение с новым кредитором – обществом «Этсетера», которое в течение месяца погасило его задолженность перед банком в размере 80 млн руб. с правом возврата должником средств в полном объеме.
Ссылаясь на условия соглашения, «Этсетера» направила должнику претензию о погашении задолженности в размере около 83 млн руб. Поскольку претензия осталась без удовлетворения, компания обратилась в арбитражный суд с заявлением о признании должника несостоятельным.
Решением суда первой инстанции во введении внешнего наблюдения в отношении компании «Прайд» было отказано, а производство по делу о несостоятельности – прекращено. При этом суд указал, что из положений ст. 33, п. 2 ст. 7 Закона о банкротстве, а также п. 4 Пленума ВАС РФ от 23 июля 2009 г. № 60 «О некоторых вопросах, связанных с принятием Федерального закона от 30 декабря 2008 г. № 296-ФЗ “О несостоятельности (банкротстве)”» следует, что у кредитора отсутствует право на обращение в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом, если оно не подтверждено вступившим в силу судебным решением.
Также суд отметил, что в соответствии с п. 3 ст. 40 Закона о банкротстве к заявлению кредитора должны быть приложены вступившие в законную силу решения суда, рассматривавшего требования конкурсного кредитора, работника или бывшего работника должника к должнику. Кредитором в подтверждение наличия задолженности должника вступивший в силу судебный акт не представлен.
Кроме того, суд добавил, что «Этсетера» не является кредитной организацией, а ее требования к должнику возникли из соглашения. Апелляция и окружной суд поддержали позицию суда первой инстанции, отметив, что соглашение между должником и новым кредитором не предусматривает переход к последнему права требования по кредитному договору от банка.
Не согласившись с решениями судов, «Этсетера» обратилась в Верховный Суд с жалобой, в которой просила отменить их по причине существенного нарушения судами норм права.
Рассмотрев материалы дела, ВС отметил, что в данном случае для обращения с заявлением о банкротстве должника кредитору не требовался судебный акт о взыскании задолженности по обязательству из кредитного договора, поэтому его заявление не могло было быть отклонено по приведенным судами мотивам. В частности, суды не учли, что «Этсетера» исполнила обязательства по кредитному договору за должника на основании соглашения в соответствии с п. 1 ст. 313 ГК РФ. В таких случаях согласно п. 5 ст. 313, ст. 407 ГК происходит замена лица в обязательстве в силу закона, при этом обязательство не прекращается: к третьему лицу переходят права кредитора в соответствии со ст. 387 Кодекса. По общему правилу требование первоначального кредитора переходит к новому в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода требования (п. 1 ст. 384 ГК).
Верховный Суд напомнил, что по смыслу абз. 2 п. 2 ст. 7 Закона о банкротстве в качестве критерия, допускающего возбуждение дела о банкротстве без подтверждения требования вступившим в силу судебным актом, учитывается не сам статус кредитной организации, обращающейся с соответствующим заявлением, а реализуемая ею в установленном порядке деятельность по осуществлению банковских операций. «В подобных ситуациях судам необходимо проверять, являются ли данные требования следствием реализации специальной правоспособности кредитной организации или связанными с ними требованиями (например, из обеспечительных сделок)», – указал Суд в определении, направляя дело на пересмотр в первую инстанцию.
Руководитель судебной практики компании PARADIGMA Андрей Торянников в комментарии «АГ» отметил, что в данном определении Верховный Суд впервые сформулировал свою позицию по применению норм Закона о банкротстве в случае, когда дело о банкротстве возбуждается лицом, исполнившим обязательства по кредитному договору за должника на основании соглашения с ним в соответствии с п. 1 ст. 313 ГК.
При этом эксперт добавил, что к вопросу возбуждения дела о банкротстве не кредитной организацией, а лицом, к которому перешли права требования к должнику, ВС обращается уже не в первый раз. В частности, в Обзоре судебной практики № 4 за 2016 г. отмечается, что предусмотренное Законом о банкротстве право кредитных организаций инициировать процедуру несостоятельности своего контрагента без представления в суд, рассматривающий дело о банкротстве, вступившего в законную силу судебного акта о взыскании долга в общеисковом порядке не следует рассматривать ограничительно.
Кроме того, как отметил Андрей Торянников, поскольку по смыслу п. 1 ст. 819 ГК требования из кредитного договора являются требованиями, возникновение которых связано с реализацией специальной правоспособности кредитной организации, то после перехода к новому кредитору права требования к обществу, возникшего из кредитного договора, к цессионарию переходит и право инициировать процедуру несостоятельности в упрощенном порядке. Эксперт выразил надежду, что в дальнейшем подобные ситуации будут разрешаться судами первой инстанции.
По мнению юриста ART DE LEX Аслана Тибилова, ВС продолжает перестраивать судебную практику по вопросу возможности введения процедуры банкротства в упрощенном порядке заявителями, не обладающими статусом кредитной организации, но чьи требования к должнику вытекают из кредитных отношений.
Он отметил, что ранее ВС РФ в Определении от 12 октября 2016 г. № 306-ЭС16-3611 разъяснял, что в качестве критерия, допускающего возбуждение дела о банкротстве подобным способом, должен рассматриваться не сам статус кредитной организации, обращающейся с соответствующим заявлением, а реализуемая ею деятельность по осуществлению банковских операций.
Аслан Тибилов пояснил, что отличительная особенность предъявляемых кредитными организациями требований состоит в том, что они, как правило, подтверждаются стандартными средствами доказывания, в связи с чем процесс доказывания их наличия и размера носит упрощенный характер. «В случае если право требования из кредитного договора переходит к лицам, не обладающим специальной правосубъектностью, для возбуждения дела о банкротстве в упрощенном порядке судам следует проверять, из каких правоотношений оно возникло», – добавил он.
Как пояснил эксперт, в рассматриваемой ситуации кредитор приобрел право требования банка к должнику путем исполнения обязательства за должника (ст. 313 ГК РФ), что, в сущности, влечет те же правовые последствия, которые наступают в результате заключения соглашений об уступке прав требования. «Поэтому ВС справедливо указал на возможность возбуждения дела о банкротстве в упрощенном порядке в данном деле», – резюмировал Аслан Тибилов.
Кирилл Горбатов, партнер АБ «Юрлов и партнеры» добавил, что в рассматриваемом деле переход прав состоялся в силу закона (ст. 387 ГК РФ), а не заключенного между цедентом и цессионарием договора цессии, но, как справедливо указал ВС, юридические последствия двух ситуаций абсолютно одинаковы, поэтому основания лишать заявителя привилегии обратиться в суд с заявлением о банкротстве должника, не имея при этом вступившего в силу судебного акта, отсутствуют. «При этом досадно, что суды нижестоящих инстанций не взяли на себя инициативу “расширения” ранее сложившейся практики, и этот достаточно простой, на мой взгляд, кейс дошел до высшей судебной инстанции», – отметил он.
Адвокат также обратил внимание на очень важную деталь – требования, разрешающие обращаться с заявлением о банкротстве без судебного акта. «Ранее позиция ВС заключалась в том, что такие требования должны возникнуть из специальных правоотношений, регулируемых банковским законодательством (кредитные правоотношения), – пояснил Кирилл Горбатов. – В данном определении к специальным требованиям добавились обеспечивающие сделки. Пожалуй, не стоит говорить, что такие сделки (поручительство, залог и т.д.) к требованиям, вытекающим из деятельности кредитных учреждений, не относятся».
