Верховный суд запретил отнимать единственное жилье у должника, который злоупотребил правом, и объяснил, какое исключение есть из этого правила.
Управляющим разрешили получать информацию о супругах банкротов, чья добросовестность вызывает сомнения. А один из споров — по вопросу уплаты налога с продажи имущества банкрота-юридического лица — потребовал обращения в Конституционный суд. Мы выбрали интересные позиции из 16 определений ВС по декабрьским банкротным делам.
Исполнительский иммунитет: дарение и смена прописки
В деле № А03-14122/2017 суды разбирались, исключать ли из конкурсной массы половину дома, которая принадлежит банкроту Александру Гецу. Должник пытался избавиться от имущества, подарив его детям, но сделку признали недействительной, а половину дома вернули в конкурсную массу. После этого Гец попросил об исключении доли в собственности из конкурсной массы, поскольку он живет там с женой и детьми, а другого жилья у него нет.
Первая инстанция удовлетворила просьбу должника. Но апелляционный суд отказал, сославшись на недобросовестность Геца, который пытался подарить имущество детям. Это решение оставил в силе АС Западно-Сибирского округа. «Злоупотребление правом при дарении спорного имущества не могло служить мотивом не применять исполнительский иммунитет», — не согласился с проверочными инстанциями Верховный суд. В экономколлегии напомнили, что лишить единственное лицо «защиты» после отмены сделки можно, только если должник пытался искусственно сделать жилье единственным. Гец этого не делал, а управляющий не доказал, что жилье слишком велико для должника и его семьи. Поэтому оно должно остаться у должника, согласились судьи ВС с первой инстанцией.
Еще одно решение по исполнительскому иммунитету ВС принял в деле № А40-48630/2018 о несостоятельности Ларисы Беляковой. Должница просто изменила место прописки во время рассмотрения банкротного дела, но апелляционный суд счел это злоупотреблением правом. ВС возразил: сама по себе смена должником адреса регистрации не может свидетельствовать о его недобросовестном поведении в процедуре банкротства. Дело вернули на новое рассмотрение, потому что суды не разобрались, было ли спорное жилье единственным для Беляковой.
