Число банкротных дел в России за последние годы лишь растет.
Нередко проблемы должников этим не ограничиваются, и их бенефициаров или руководителей еще привлекают к субсидиарной ответственности. Под ударом с недавних пор оказываются даже бухгалтеры и другие сотрудники рушащихся компаний. В этот список пытаются включать и юристов. Пока безрезультатно, но практика в любой момент может измениться. Глава МКА «Адвокаты и бизнес» Дмитрий Штукатуров объясняет, кому из его коллег по отрасли и к чему нужно готовиться в этой связи.
Предпосылки
Современные реалии развития как российской, так и мировой экономики предполагают наличие множества банкротных процессов компаний и обыкновенных граждан, особенно ввиду ситуации с распространением COVID-19.
Сама процедура банкротства априори предполагает, что компания или гражданин находятся в плачевном экономическом положении и не в состоянии рассчитаться с долгами даже в случае продажи своего имущества в полном объеме.
Вместе с тем довольно часто возникают ситуации, когда бенефициары компании-должника намеренно вводят свою организацию в кризисное состояние (путем вывода ликвидных активов, денежных средств, формирования «фиктивной» кредиторской задолженности), чтобы не рассчитываться по обязательствам с реальными кредиторами.
Реализация указанной стратегии действий практически не представляется возможной без оказания помощи со стороны профессиональных юридических консультантов в сфере банкротства.
Ввиду указанного, все чаще возникает вопрос привлечения к субсидиарной ответственности таких юридических консультантов, как контролирующие должника лица.
Что такое субсидиарная ответственность в рамках дела о банкротстве
По смыслу положений ГК (ст. 399) и Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» субсидиарная ответственность представляет собой дополнительный способ («источник») погашения требований кредиторов должника, которые не были погашены за счет имущества компании-банкрота.
По своей сути субсидиарную ответственность можно представить как некую предусмотренную законом «страховку» кредитора от неисполнения обязательств со стороны должника. При этом закон «О банкротстве» в некотором роде абстрагирует понятие «субсидиарная ответственность» от классического понимания этого термина, содержащегося в ГК. Такое абстрагирование сводится в первую очередь к субъектному составу лиц, которые могут стать субсидиарными ответчиками в деле о банкротстве.
Согласно положениям, содержащимся в ст. 61.11 закона «О банкротстве», к субсидиарной ответственности по обязательствам должника подлежат привлечению именно контролирующие должника лица.
В свою очередь, положения ст. 61.10 закона «О банкротстве» содержат понятие и критерии определения контролирующих должника лиц, которые, с одной стороны, можно рассматривать как достаточно четкие и конкретные, а с другой — как оставляющие существенный «люфт» в правоприменении арбитражными судами, рассматривающими споры о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц.
Наличие такого «люфта» в правоприменительной практике и может привести к расширению субъектного состава лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности по обязательствам должника-банкрота, в частности, привлечение к субсидиарной ответственности юридических консультантов компании-банкрота.
«Вредоносная» юридическая помощь при банкротстве
Если рассматривать юридическую помощь (юридические услуги) в ее базовой природе, то можно представить ее как услугу, оказываемую на возмездной основе (вознаграждение исполнителя), с учетом ряда особенностей, содержащихся в отдельных нормативных актах (Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре Российской Федерации», УПК, КАС и так далее).
Однако применительно к ситуациям, возникающим при рассмотрении дел о несостоятельности (банкротстве), оказываемая организации-должнику юридическая помощь может приобретать особое «качество». В самом узком смысле под оказанием юридической помощи можно понимать содействие тому или иному субъекту в выходе из проблемной ситуации.
При этом нельзя в полной мере заявить, что оказание юридической помощи одному субъекту (особенно если данный субъект является потенциальной компанией-банкротом) не повлечет существенных негативных последствий для другого субъекта (кредитора компании — получателя юридической помощи). Особое значение данный вопрос приобретает в рамках дел о несостоятельности (банкротстве) юридических лиц.
С одной стороны, отдельно взятый юрист (адвокат) или юридическая компания могут оказывать услуги юридического характера по урегулированию спорных ситуаций с контрагентами, разрешению вопросов с налоговыми органами и иные услуги, направленные на вывод компании из сложной финансовой ситуации. С другой — достаточно часто стали возникать ситуации, когда профессиональные юридические консультанты оказывают потенциальным банкротам полный спектр юридических услуг, фактически направленных на вывод наиболее ликвидных активов и уклонение от погашения требований кредиторов.
К примеру, «подкованный» юридический консультант может:
предоставить должнику организацию-однодневку, на которую можно вывести денежные средства должника, обеспечить смену генерального директора или продажу долей (акций) компании (потенциального банкрота) на «номинальных» лиц в преддверии банкротства;
создать условия для «потери» нужных документов финансового или иного характера,сформировать недостоверные документы о деятельности компании.
Такие юридические консультанты заслуживают значительно большего внимания как в делах о банкротстве, так и в уголовно-правовой плоскости.
Однако даже при наличии значительного количества вопросов в части законности в действиях указанного консультанта ключевым остается вопрос, что консультант не может рассматриваться как контролирующее должника лицо даже при оказании юридической помощи, которая привела к нарушению должником прав и законных интересов кредиторов. Другое дело, когда юридический консультант организации-должника является «скрытым» бенефициаром банкрота, к примеру через ряд иностранных компаний.
В этом случае крайне необходимо произвести «снятие корпоративной вуали» со структуры компаний, что все чаще имеет место в практике судов РФ. Такой консультант в полной мере может рассматриваться как лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности. Рассмотрение этой проблемы указывает на то, что арбитражные суды используют формальный подход (по крайней мере пока) к вопросу определения лица, которое может быть привлечено к субсидиарной ответственности в деле о банкротстве.
Фактически наиболее применимыми являются нормы законодательства об ООО и АО, которые помогают определить контролирующих должника лиц.
Исходя из этого, справедливости ради стоит отметить, что немногочисленные прецеденты в судебной практике в части привлечения к субсидиарной ответственности лиц, оказывающих организации-должнику юридическое содействие в преддверии банкротства, свидетельствуют об отказе в привлечении банкротных юристов к субсидиарной ответственности (дела № А41-28592/2017, № А41-78395/2016, № А76-22330/2018).
Но ввиду постоянного увеличения и совершенствования комплекса услуг, которые могут предоставляться со стороны профессиональных юридических консультантов в сфере банкротства, нельзя исключать формирование нового пласта судебной практики, определяющей новую «касту» лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности.
